Шепот забытых букв

Дмитрий Быков о прозе Льва Наумова Все герои Наумова – живые люди, и это главное. Ему не нужно прибегать к искусственному оживлению их речи – каждый разговаривает и действует в точном соответствии со своим бэкграундом. Я затрудняюсь назвать традицию, к которой принадлежит Наумов, – пожалуй, чувствуется в нем влияние Стоппарда и некоторых лучших образцов драматургии Радзинского, но при этом он разительно не похож на обоих. Его проза кажется мне не менее интересной – в жанре короткой философской новеллы он демонстрирует профессионализм и зрелость, которые никак не позволяют назвать его молодым литератором. Когда-то Лесков, посмотрев чеховского «Иванова», сказал о пьесе: «Какая она умная у него получилась!». Пьесы и рассказы Наумова – в первую очередь умные, а это сегодня самый редкий и драгоценный комплимент.
В данном релизе представлены два рассказа писателя - "Каллиграф" и "Магазин фортуны" в исполнении Юрия Елагина
Доп. информация: звукорежиссер - Алексей Худяков
музыкальное оформление - Наталья Цыбенко
режиссер - Светлана Коренникова
Эфир Радио России Санкт-Петербург 26-30 октября 2015 г.
Слушать Шепот забытых букв онлайн бесплатно
Мигель Делибес, корифей и живой классик испанской литературы, лауреат всех мыслимых литературных премий давно и хорошо известен в России («Дорога», «Пять часов с Марио», «У кипариса длинная тень», др.). Роман «Еретик» выдвигается на Нобелевскую премию.
«Еретик» — напряженный, динамичный исторический роман. По Европе катится волна лютеранства, и католическая церковь противопоставляет ей всю мощь Инквизиции.
Автор относит свое произведение к жанру фельетона. В этом нет ничего зазорного. Скажем, «Крейцерова соната» Льва Толстого, «Записки из подполья» Фёдора Достоевского — те же фельетоны, лишь с разной степенью удачливости литературного исполнения: если у Федора Достоевского остро событийное поле динамично перетекает к коннотациям почти постмодернистского мироощущения и смысла, таким образом, раскалывая диатрибу безотрывным потоком сознания, то у Льва Толстого превалирует пафос, а это много портит собственно художественное назначение искомого жанра.
У кладовщика товарной базы Худякова – паршивое настроение. Прожита почти вся жизнь и на душе скребут кошки. Непонятна ему причина своей печали. Живёт он, Тимофей, не бедствуя, ревизоров вкруг пальца обводит, дом – полная чаша, детей в институте выучил, есть жена, даже любовница была, а всё равно волком выть хочется. И захотелось ему сегодня тоже испортить кому-нибудь настроение, наговорить гадостей.
В сборник произведений известного бельгийского поэта и драматурга, лауреата Нобелевской премии (1911 г.) Мориса Метерлинка вошли известные драмы ("Принцесса Мален", "Слепые" и др.), песни, стихотворения. По словам Метерлинка, драматический поэт "должен нам показать, каким образом, в какой форме... для какой цели влияют на наши судьбы те высшие силы, те непонятные воздействия, которыми, как это представляется его поэтическому пониманию, наполнен мир".
"У Вити не было оснований очень уж обожать свое прошлое — обожать до такой степени, чтобы сквозь желтеющую муть давнишней-предавнишней заскорузлой фотографии мучительно или мечтательно вглядываться в неразличимые лица одноклассников, с трудом отыскивая в них себя — востроносенького, горестного, еще не прикрытого от мира даже очками, — кому было задуматься, отчего мальчуган постоянно щурится — ясно, чтобы поменьше видеть.
Чехов не просто описывал жизнь, но жаждал переделать ее, чтобы она стала умней, человечней» (К. И. Чуковский)
Незамысловатый сюжет повести «СТЕПЬ» [1888] постепенно приобретет глубокий философский смысл. В ней размышления автора о жизни, о России, ее прошлом и будущем. Унылый пейзаж степи символизирует тоску по счастливой жизни. Но не все еще потеряно: «…на Руси еще не перевелись люди вроде Ильи Муромца и Соловья Разбойника…» (А.
Не знаю как сейчас, но стоило раньше спросить у кого-нибудь из детей, хотя бы восьмидесятых годов прошлого столетия, о том, о чём они мечтают, то можно было услышать самый распространённый в то время ответ. Практически все дети на Земле мечтали улететь к звёздам. Открывать новые планеты и осваивать новые миры. Но никто из них никогда не задумывался о том, чем чревато подобное любопытство.
«Империя» – фантастический роман, Дмитрия Серебрякова, четвертая книга цикла «Волшебный мир», жанр боевое фэнтези, попаданцы.
Вроде как новую силу получил, и решил проблему со своим вторым "я". Вот только решение оказалось специфическим. Ну да ничего. Мне бы устроиться где-то в тишине и спокойствии, освоиться немного. Поесть нормально, в конце концов, а потом можно и за новыми знаниями отправляться в тайник древнего мага.