Вероника

Юрий Фофин. Педагог-психолог, филолог. Публиковался в журналах «Наш современник», «Сибирские огни», на сайте «Российский писатель», в Антологии «молодой» литературы «Заря».

P.S. СЛУШАТЬ РЕКОМЕНДУЮ В НАУШНИКАХ.

«Я вижу всё человечество в этом ревущем и одновременно смеющемся человеке, сошедшем с ума, стоящем в это туманное морозное утро с бубном в руках. Он стоит передо мной, плачет, радуется и поёт, как бессознательный образ целого мира, жизнь которого продолжается вопреки всему.».

Об авторе.

Овдовев, он начинает новую жизнь с нового дома. Только вот новый дом оказался какой-то нехорошим: по ночам здесь кто-то играет на фортепиано и разговаривает с его маленьким сыном…

Большая коробка игрушек — это не только радость для юнца, но и логово для монстра…

Карма тебя накроет в тот момент, когда ты меньше всего этого ждёшь.

1943 год. Идёт Великая Отечественная Война. Захар — охотник-промысловик. Он столкнулся в тайге с древними злыми силами и вступил с ними в схватку. Если Захар проиграет битву, то Зло уничтожит деревню, где живут его родители, а потом и весь Мир.

Когда подошло время рожать, Алиса неожиданно осознала, что внутри ее тела таится настоящий убийца. Роды ей удалось пережить, но дальше стало только хуже…

Новогодний подарок от группы переводчиков и Владимира Князева всем любителям страшных историй. С новым годом.

Содержание:.

1. Кристофер Голден — «Этот замечательный нож».

2. Джо Лансдейл — «2й этаж рождественского отеля».

3. Джефф Стренд — «Добрые дела».

4. Сара Лэнган — «Змеиный хвост».

Репортер Раймонд Хьюсон за пять фунтов согласился провести ночь в зале с восковыми фигурами, сделанными с преступников. Самой страшной ему кажется фигура доктора Бурдета — единственного из этой компании убийц, которому удалось скрыться, но тела которого полиция не нашла. Хьюсону страшно, ему все время кажется, что фигуры движутся за его спиной, а как только он оборачивается, застывают.

Когда мама и папа умерли, мой чокнутый дядя увез нас с мистером Медведем из Бергена к себе домой, и сказал, чтобы теперь мы называли его Папочкой…

Порой хочется взять человека и копнуть в него так глубоко, чтобы увидеть его настоящего. Только, как это сделать? Столько всего наносного в людях, куча условностей, формальностей, поведенческих правил… а последним источником информации все-равно остается изучаемый субъект. На определенном этапе он скажет «это не так», и нечего ему противопоставить.

Их вражда по техасским понятиям длилась долго, очень долго. Обычно вражда в этих краях завершается с устрашающей внезапностью и бесповоротностью. Но здесь был несколько другой случай…

Приветствуем вас, неизвестный любитель литературы. То, что написано в книге Голодный блеск автора Сологуб Федор, не может не привлечь ваше внимание. Очевидно также, что поднятые в ней проблемы не исчезнут никогда и ни при каких обстоятельствах.

Красочные пейзажи, бескрайние горизонты с яркими красками и насыщенными цветами – все это усиливает глубину восприятия и будоражит воображение.

Одну из своих жизней автор прожил в стране под названием СССР. Две оставшиеся проживает в России и в Японии.… Где бы ни очутился, приходится из любопытства себя спрашивать: а что ты здесь делаешь? И в самом деле — что это меня занесло на самый восток от Гринвича — в Японию, в провонявший насквозь тошнотворными тысячелетними буддийскими благовониями город Киото, на самую северо-западную его окраину — гору Кацура, в комфортабельную и слегка больничную (возраст!) профессорскую (опять возраст!) общагу, для которой, быть может, действительно больше подходит официальное и потому долгопроизносимое «гостевой дом для иностранцев»? Странно было бы думать, что вот так, за здорово живешь, я получил весьма приличный грант от организации по названию Japan Foundation для написания очередной монографии.

Основой сюжета рассказа "Любовь к жизни" послужили действительные события, происшедшие на Аляске, о которых писатель узнал из газет. Добавить к ним опыт голоданий и "хождений по мукам", которые пережил сам Лондон, его впечатления от пребывания на Аляске, - и прочный успех у читателя обеспечен.