Партия в триктрак

Автор: | Мериме Проспер |
Читает: | Александр Бордуков |
Жанр: | Проза |
Год: | 2007 |
Время: | 6 час. 37 мин. |
Размер: | 318.8 Мб |
Одному из самых выдающихся французских критических реалистов XIX века, блестящему драматургу и мастеру художественной прозы Просперу Мериме не суждено было, подобно Стендалю или Бальзаку, стать властителем дум целых поколений. Но, несмотря на это, все созданные им произведения бессмертны: настолько глубоко воплощена в них жизненная правда, столь совершенна их форма.
Мериме не любил вдаваться в подробные описания эмоций, предпочитая описывать переживания главных героев через их поступки. Все свое внимание он сосредотачивал на действии, максимально четко передавая его развитие и внутреннее напряжение.
Слушать Партия в триктрак онлайн бесплатно
В этом проекте, подготовленном "Радио России", вы услышите три захватывающих рассказа о роковых страстях, бушующих в человеческой душе. Избранные новеллы, прочитанные такими замечательными актерами, как народный артист РФ Альберт Филозов и заслуженный артист РФ Сергей Колесников, повествуют о том, как юноша благородного происхождения неумолимо превращается в зверя ("Локис"), молодой офицер изменяет своим принципам, опускаясь до воровства ("Партия в триктрак"), а под дверь "Голубой комнаты", где прячется от всего мира влюбленная пара, течет пролитая убийцей кровь...
Знаменитый исторический роман Проспера Мериме рассказывает об эпохе религиозных войн во Франции XVI века. В центре повествования – ночь на 24 августа 1572 года, когда в Париже католиками была совершена массовая резня гугенотов. День 24 августа у католиков посвящен памяти святого Варфоломея, поэтому трагические события этой ночи получили в истории название Варфоломеевская ночь.
Изящная и мудрая новелла Мериме интересна и своей психологической глубиной, и тем, что имеет свободную форму повествования. Это рассказ в рассказе, что представляет для исполнителя особую прелесть и сложность. Новеллу «Кармен» читает великолепный мастер звучащей литературы Дмитрий Николаевич Журавлев. «Кармен» в прекрасном переводе М. Лозинского, мастерски передавшего легкость, заостренность фразы Мериме, завершенность рисунка, максимальную сдержанность при внутренней напряженности действия, привлекла внимание артиста и стала одной из лучших его работ.
Классик французской литературы XIX века, историк и драматург Проспер Мериме заслужил всемирное признание, как мастер новеллы. Романтический интерес к экзотике и историческим сюжетам, галерея ярких, самобытных образов сделали его одним из самых популярных авторов в мире. И подтверждение тому - бессмертная Кармен, ставшая героиней балетных, оперных, театральных постановок и экранизаций...
Две пьесы из сборника "Театр Клары Гасуль", принесшего первую известность Просперу Мериме, прославленному автору "Кармен" и "Хроники царствования Карла IX". Необычайно самобытное явление во французской драматургии 20-х годов XIX в. Пьесы Мериме звучали задорно, дышали верой в неизбежность победы передовых общественных сил. Произведение начинающего писателя было вместе с тем одной из самых ранних и наиболее решительных попыток низвергнуть иго окостеневших в своем догматизме эпигонов классицизма, которые продолжали господствовать на французской сцене.
В очередной выпуск сборника Классика зарубежного рассказа вошли аудиоверсии следующих произведений выдающихся зарубежных писателей:.
Содержание:.
Проспер Мериме «Локис»Эдгар По «Сфинкс»Роберт Льюис Стивенсон «Ночлег»Теодор Драйзер «Суета-сует»Джек Лондон «Бурый волк»Стефан Цвейг «Мендель-букинист»Кэтрин Мэнсфилд «Путешествие»Эрнест Хемингуэй «Убийцы»О.Генри «Самопожертвование».
Маттео Фальконе.
На заре времен от Авраама потребовали принести в жертву любимого сына. В XIX столетии сицилиец готов принести в жертву чести и долгу свое единственное дитя, но чуда не случится.
Таманго.
Таманго — туземный африканский царек, продающий в рабство своих соплеменников. И вот однажды капитан Леду — опытный работорговец, ведущий с ним дела, обманом и силой захватывает самого Таманго в рабство.
Автобиографический роман-воспоминание о петербургской юности «Черты из жизни Пепко» (1894) Одна из лучших книг Мамина-Сибиряка, в которой рассказывается о первых шагах Мамина в литературе, о приступах острой нужды и моментах глухого отчаяния. Он ярко обозначил миросозерцание писателя, догмы его веры, взгляды, идеи, которые легли в основу лучших его произведений: глубокий альтруизм, отвращение к грубой силе, любовь к жизни и, вместе с тем, тоска о ее несовершенствах, о «море печали и слез», где столько ужасов, жестокостей, неправды.
Первая мировая война, или, как ее тогда называли, Великая война, опалила не только российский Кавказ, но и нейтральную Персию.
Это малоизвестные, почти проигнорированные отечественными историками войны.
После провала блицкрига в Европе в Берлине надеялись, что подняв мусульманский Восток на «священную войну» против «англо-русских завоевателей», создав в тылу громившей турок Кавказской армии новый фронт на плато Ирана и в прилегающем Закавказье, Германии удастся повернуть весь ход мировой войны в нужную сторону…
Книга рассказов Александра Богатырева, постоянного автора сайта «Православие.ру», написана ярким, образным языком и с добрым, согревающим сердце юмором. Но здесь проявляется не желание во что бы то ни стало рассмешить читателя, а парадоксальный показ явлений нашей жизни, помогающий задуматься о сути происходящего. Главная мысль книги: там, где человек отвергает Бога, жизнь превращается в бессмысленную гонку за призраками богатства, славы и удовольствий, приводящую к неизбежному тупику и личным трагедиям.
Повесть Алексея Козлачкова «Запах искусственной свежести» рассказывает о буднях десантного батальона, оказавшегося на юге Афганской пустыни. Лейтенанту Травникову придётся принять непростое решение – сделать выбор между дружбой и долгом. Повесть была впервые опубликована в журнале «Знамя» и получила в 2011 году премию имени И. П. Белкина как лучшая русская повесть года.
Эссе Юрия Коваля, входящее в авторский сборник «Опасайтесь лысых и усатых» опубликовано в 1988 году и посвящено Борису Шергину, человеку, которого Коваль часто называл своим духовным наставником. Шергин сказочник, знаток быта и фольклора народов Поморья не только привел Коваля в мир профессиональных литераторов, рекомендовав своего товарища в «Союз писателей СССР», но и помог ему открыть талант истинного сказителя, который никак не укладывается в общепризнанные жанровые определения.
Дебютный роман прапраправнучки великого писателя, американского классика Германа Мелвилла, сравнивают с романом другого классика — с «Великим Гэтсби» Ф.С. Фицджеральда. Остров в Атлантике, чудесное дачное место с летними домиками, теннисом и коктейлями на лужайках. Красивые и надломленные люди на фоне прекрасного пейзажа, плывущего в дымке.
Зятя Степана Чикальдаева Виталия, инженера по холодильным установкам, посылали на два года в Африку.
У Степана, который юнцом вернулся в фронта без руки, с осколком под лопаткой и с тех пор был не способен к трудной физической работе, всегда оставалось время на чтение газет. Потому он понимал, что ездить на Африканский континент нужно, дело государственное.
Отправил однажды король своего сына в чужеземные королевства, чтобы тот «посмотрел, как люди живут, где какие распорядки. Авось пригодится… » В сопровождающие ему определил генерала и солдата «из дворцовой стражи – там народ дошлый». Проявив солдатскую хитрость, молодежь убегает от блюдущего мораль генерала, чтобы хоть на день насладиться свободой.
Что может принести интерес темных к земным женщинам? Счастье для тех, кто найдет любимых? Или жертвы и разрушения? Потому что могущественные и таинственные тени не успокоятся, пока не уничтожат женщин, что осмелились стать э'тили для темных. Теми, кто ценнее собственной жизни. Теми, кто является дыханием для мужчины-темного. И как противостоять тем, кто жаждет вселиться в твое тело?
«Приручить в одном экземпляре или даже в ста экземплярах можно кого угодно: лося, белку, ежа, выдру, медведя и даже, говорят, крокодила. Но для того чтобы одомашнить, надо приручить целый вид и все потомство вида на веки веков. С тех пор как человечество себя помнит, ну, скажем, за четыре тысячи лет, не было одомашнено, по-моему, ни одного нового вида.