Отвращение. История Устиньи Собакиной, которой не было

Своеобразное продолжение повести, в котором неприятности валятся уже на голову самого Юрая, чудом избежавшего смерти…

История Ромео и Джульетты, снова вернувшихся в этот мир, история, принесшая известность автору и ставшая бестселлером. Между девятиклассниками Романом и Юлькой возникает нежное и светлое чувство. Мать юноши, не желающая понять влюбленных, обманом разлучает их. Несмотря на все препятствия, Рома и Юля стремятся быть вместе.

История о трех на первый взгляд никак не связанных друг с другом смертях молодых, успешных женщин. И только главный герой Юрай получает в руки ключ к разгадке тайны преступления. Ведь все три покойницы при жизни имели к нему отношение.

Из книги Галины Щербаковой "Смерть под звуки танго", в которую вошли два романа. "Лизонька и все остальные" - история одной семьи, в прошлом которой смешалось и хорошее, и дурное, но это не родило ни зла, ни ненависти, а только понимание и сострадание. А прошлое героев романа "Смерть под звуки танго" лишило их возможности прощать, и из этого не выросло ничего живого.

Это истории женщин одной семьи и тех, кого они выбрали в игре без правил под названием жизнь. Самая старшая обрела счастье, уже не надеясь на него. Ее дочь «придумала» себе любовь и погибла из-за нее. А третья, юная и дерзкая, не хочет ждать чуда, ибо «слабых несет ветер», а она должна все в своей жизни сделать сама. Кто знает, что ее ждет впереди?..

Если молодая мамина подруга-красавица однажды приезжает погостить на дачу, угловатый подросток-сын может совсем потерять покой и влюбиться по уши во взрослую опытную женщину.

Станет ли такая любовь взаимной? Принесет ли она счастье любящим? Галина Щербакова балансирует на грани дозволенного, задумываясь о природе настоящей любви и ее месте в обществе.

Пьесы:.

1) С Новым Годом!

2) Русская бабушка.

3) Пельмени.

4) Капитал.

5) Занос.

Кто-то выбросил щенков в мусорный бак. Совсем крошечных. У них еще глаза не открылись. Знатоки утверждают, что им три дня от роду, не больше. Одному из них вставили спички в глаза. Говорят — дети. Сукины.

Двоих — мальчика и девочку — на время взяла наша соседка. Предложила — как откроются глаза — отдать нам.

Нам хотелось девочку. Среди животных, как мне кажется, девочки умней и преданней.

Бывают письма, утопающие в нежности и благодарности, полные отчаяния и боли, пропитанные правотой и внутренней силой. Есть письма умалишённых, отказавшейся от благ и титулов, преступников, совершивших громкие убийства, письма святых, для которых народная боль, как своя. Может где-то среди них послание Софьи Перовской? Может это все её письма..

Трое суток лил холодный дождь. Лифт был в ремонте. Репетиция у Никритиной прошла плохо. С мокрым зонтиком в руке, в промокшем пальто она плюхнулась в широкое кресло, что стояло у нас в передней:.

— Ах, как мне надоела эта трудная жизнь!

— Что делать, дорогая, — ответил я. — Легко только в гробу лежать.

«За долгие годы поездок по стране в памяти отложился большой слоистый пирог. На многое сейчас смотрится по-иному, нежели смотрелось тогда, в моменты свершений. Именно так приобретается объемность нашего знания времени. Мои заметки отнюдь не претендуют на исчерпывающий образ предмета, хотя я всячески пытался сузить свой взгляд, взяв за основу изложения практику управления, еще уже — его планирование, еще уже — нравственные аспекты этого состояния.

Ярослав Мудрый задумал поход на Царьград, но хотел прежде выведать тайну греческого огня. С этой целью он отправляет туда норвежского изгнанника Харальда, мечтающего о руке его дочери Эллисив. Харальд принят на службу царским телохранителем. Стоя за троном василевса, он наблюдает за неустанными интригами дворца и невольно привлекает к себе внимание развратной царицы Зои Могучей.

Что может быть волнительнее утра перед свиданием с любимой после недавнего расставания? Будет ли всё так, как прежде?

История о мужчине, который ради своей мечты предал всё, включая эту мечту.

Предложенные вашему вниманию повести «Архивное дело П.П.Ершова» и «Младшенький» более напоминают сказки для взрослых, или, если их обозначить современным языком, это нечто сродни фэнтези, так как их действие происходит в узнаваемом и все же вымышленном автором мире с использованием мифических мотивов и сказочных героев. Цель такого рода изложения становится понятной с первых же страниц повествования: перед нами предстает ещё неведомый таким доныне гений русской сказки «Конек-Горбунок» — Петр Павлович Ершов, а также его герои и герои иных сказок, которые в свое время сам Ершов хотел объединить в одном поэтическом сказании, где главным героем был бы Иван-царевич.

Вообще-то… о матерях-сутенёрах…

Приветствуем вас, неизвестный любитель литературы. То, что написано в книге Голодный блеск автора Сологуб Федор, не может не привлечь ваше внимание. Очевидно также, что поднятые в ней проблемы не исчезнут никогда и ни при каких обстоятельствах.

Красочные пейзажи, бескрайние горизонты с яркими красками и насыщенными цветами – все это усиливает глубину восприятия и будоражит воображение.

Основой сюжета рассказа "Любовь к жизни" послужили действительные события, происшедшие на Аляске, о которых писатель узнал из газет. Добавить к ним опыт голоданий и "хождений по мукам", которые пережил сам Лондон, его впечатления от пребывания на Аляске, - и прочный успех у читателя обеспечен.

Одну из своих жизней автор прожил в стране под названием СССР. Две оставшиеся проживает в России и в Японии.… Где бы ни очутился, приходится из любопытства себя спрашивать: а что ты здесь делаешь? И в самом деле — что это меня занесло на самый восток от Гринвича — в Японию, в провонявший насквозь тошнотворными тысячелетними буддийскими благовониями город Киото, на самую северо-западную его окраину — гору Кацура, в комфортабельную и слегка больничную (возраст!) профессорскую (опять возраст!) общагу, для которой, быть может, действительно больше подходит официальное и потому долгопроизносимое «гостевой дом для иностранцев»? Странно было бы думать, что вот так, за здорово живешь, я получил весьма приличный грант от организации по названию Japan Foundation для написания очередной монографии.