Мое имя Бродек

Об аудиокниге

Роман "Мое имя Бродек", удостоенный Гонкуровской премии лицеистов, сравнивают с произведениями Камю и Кафки, "Чтецом" Шлинка и "Бесчестьем" Кутзее.

Это одна из тех книг, которые невозможно забыть, к которым то и дело мысленно возвращаешься, вспоминая строки, слова, образы.

Чудом выживший в концлагере, Бродек, который не раз прощался с жизнью, вынужден был идти против своей природы, чтобы выжить и вернуться к любимой женщине, вспоминает день за днем все, что ему пришлось пережить, и, словно пазл, складывает свою жизнь, размышляя о мотивах тех людей, которые пытались эту жизнь сломать.

Слушать Мое имя Бродек онлайн бесплатно

Еще от автора Клодель Филипп

Роман "Мое имя Бродек", удостоенный Гонкуровской премии лицеистов, сравнивают с произведениями Камю и Кафки, "Чтецом" Шлинка и "Бесчестьем" Кутзее.

Это одна из тех книг, которые невозможно забыть, к которым то и дело мысленно возвращаешься, вспоминая строки, слова, образы.

Чудом выживший в концлагере, Бродек, который не раз прощался с жизнью, вынужден был идти против своей природы, чтобы выжить и вернуться к любимой женщине, вспоминает день за днем все, что ему пришлось пережить, и, словно пазл, складывает свою жизнь, размышляя о мотивах тех людей, которые пытались эту жизнь сломать.

Эта история могла произойти где угодно, и героем ее мог быть кто угодно. Потому что жесткость, подлость и черствость не имеют географических координат, имен и национальностей.

На Собачьем архипелаге случается происшествие: на берег выбрасывает три трупа. Трое чернокожих мужчин, вероятно, нелегальных мигрантов, утонули, не доплыв до вожделенной земли, где рассчитывали обрести сносную жизнь.

Тонкий, необычный, элегантно-изысканный роман. Господин Лин – вынужденный иммигрант. Он не говорит по-французски, ему чужды европейские традиции. Он одинок и беззащитен. Во время гражданской войны в своей далекой стране он потерял всю семью, осталась только внучка, в которой старик души не чает. Она никогда не плачет, от нее никто не слышал ни единого слова.

Популярное в жанре Зарубежная литература

Роман американского писателя Г.Саттона «Гром среди ясного неба» рассказывает об эпидемии, вызванной утечкой бактериологического вируса с одной из военных баз США, о возможных страшных последствиях гонки вооружений, затеянной крупнейшими державами.

Книга о чистой самоотверженной любви юноши и девушки. романы Болдуина отмечены эпической широтой и написаны в стиле хроники, повествующей о судьбах целого поколения. За личной жизнью героев стоит обобщение. Одним из лучших художественных образов этого периода является образ юной Тиш из повести "Если Бийл-стрит могла бы заговорить" с ее животворящей силой добра и надежды.

Пер Валё, Май Шёвалль - Швед, который исчез. Альф Матссон, корреспондент крупного шведского еженедельника, вылетел по заданию редакции в Будапешт и пропал без вести. Шведский МИД предложил Мартину Беку заняться розыском пропавшего журналиста. Для этого Бек прервал отпуск и тоже вылетел в Венгрию. В его распоряжении только одна неделя.

Дэвид Вебер - Флагман в изгнании. Капитан Виктория Харрингтон, лишенная корабля и фактически изгнанная с Мантикоры, вынуждена заниматься политикой на планете Грейсон. Врожденное чувство долга заставляет ее возглавить местный космический флот. И вовремя! Безопасность планеты, расположенной, казалось бы, далеко от театра боевых действий, — всего лишь иллюзия.

Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов.

Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.

Юная Саманта Хьюз живет со своим дядей Эмметом, ветераном вьетнамской войны, в небольшом городке в штате Кентукки. Девушка одержима мыслями об отце, которого она никогда не знала, и о войне, которая отняла его у нее, войне, которую никто не хочет вспоминать...

В 1989 году книга была экранизирована. Главные роли сыграли Брюс Уиллис и Эмили Ллойд.

Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти.

Рассказы О'Коннор прекрасно написаны, их мрачному колориту великолепно соответствует строгая, несколько ироничная манера повествования (этим, кстати, они близки новеллистике другой известной американской писательницы Д. К. Оутс). Но, несмотря на эту сдержанность, рассказ О'Коннор звучит подчас как вопль отчаяния при виде попранной, изуродованной человечности; он полон жажды другой, более возвышенной, гармоничной, исполненной братских чувств жизни.

Глубоко на дне океана лежит корабль ночи. Подводная лодка — та, что была создана нести гибель. Та, что была окрещена огнем и омыта вражеской кровью. Та, что затонула, успев перед тем выжечь все живое на райском островке, — и затаилась, поджидая своего часа. Час настал — и пробудилось зло, спавшее в корабле ночи. Восстали те, кому, чтобы жить вновь, надо снова и снова отнимать чужие жизни...

Who is this Lilli-Bunny anyway? Lilli-Bunny might be you, but without the dog-eat-dog life, work that sucks, shrimpy wage, abuse and discrimination, burnt porridge, rubber love, clay conscience, spat soul, snotty childhood, wooden toys, finger in the glass of milk in kindergarten (so that your neighbor won't drink it), blots in your copybook, ice cream fallen to the pavement, slaps of schoolmate bullies, Jules Verne ships that set sail without you, pathetic marriage, or pressure of “circumstances” that turned into fully-grown boneheads who smoke in your basement (not just tobacco), dysfunctional family, disrespectful grandchildren, measly old age, early death, solitude in the crowd, and also, of course, the “Major Disappointment of Your Entire Life” (whatever you choose it to be) and other insignificant troubles.

Вам также понравится

Я была занудой-заучкой без единого пятна на репутации, мечтающей стать студенткой престижного университета, а потом взлететь по карьерной лестнице. И я бы этого добилась, если бы у меня, девушки из совершенно обычной семьи, не проснулась магия! Теперь путь в обычные учебные заведения для меня закрыт, и учиться управлять своим даром мне придется в Уютной Академии.

Главный герой Игорь Овсянников, молодой перспективный врач, отправляется в командировку в Турцию, но вместо этого оказывается в параллельном мире, населённом людьми-кошками. Шокирующую ситуацию усугубляет то, что здесь царит матриархат. Участь героя – быть рабом, удовлетворяющим малейшие прихоти здешних хозяек жизни. К такой участи попаданец не готов и выбирает борьбу.

Происхождение определяет многое – в этом я убеждалась не раз. Разве может девчонка из трущоб рассчитывать на более завидную участь, чем торговка в рыбной лавке? Мечты о лучшей жизни так и оставались мечтами, пока в Сумеречье не появился адмирал королевского флота. Всё перевернулось с ног на голову, и теперь я – кадет Морского корпуса ловцов.Служба дается нелегко, потерянные души будоражат Сумеречное море, а тут ещё объявляется легендарный пират, почему-то начавший меня преследовать.

"Случилось это в Англии в давние-предавние времена.

В одном уединенном месте, близ границы с Шотландией, расстилались тогда черные мертвые болота. Среди них стоял только один холм, который выглядел так угрюмо, что рождал в сердце любого человека не меньшую тоску, чем черные болота. У холма притулился домишко, такой убогий да такой ветхий, что непременно развалился бы, не упирайся он одной стеной в холм.