Город палачей

Конечно же, зачастую эти две традиции перекрещиваются и накладываются друг на друга, может происходить вторичная семиотизация города и его превращение в город-миф - такой процесс переживает, как известно, Петербург Гоголя и Достоевского и в целом образ Петербурга в русской литературе конца 18-20 вв. Для 20 века процессы контаминации и совмещения всего естественнее. Скажем, Ю. Буйда отталкивается от реалистически достоверного города своего детства (Знаменск - Велау) и совершает мощный "прыжок" к городу-гротеску, символу и творимому авторскому мифу (это движение налицо уже в первой книге рассказов писателя "Прусская невеста", где соединяются черты разных типов города, а в качестве законченной мифологемы города-фантазма и мифа можно привести образ "Города палачей" из одноименного романа).
Слушать Город палачей онлайн бесплатно
Ты, дорогой читатель, не можешь себе представить, как я радуюсь, когда ты приходишь ко мне в гости. Книга Кенигсберг Буйда Юрий наверняка будет у тебя в домашней библиотеке, если ты любишь читать. Неповторимость и красочность иллюстраций природы, мест событий всегда восхищает своей неповторимостью и очарованием.
Очень любопытно наблюдать за тем, как герои, имеющие не высокую моральную планку в глазах окружающих людей, пройдя через множество испытаний, изменили свое мировоззрение.
Здравствуй, книжный странник! Если ты любишь аудиокниги и хочешь узнать о чем же все-таки книга Ермо, которую написал Буйда Юрий, то тебе обязательно стоит прослушать ее до конца. В центре внимания находятся неординарные и необычные герои, они вызывают у зрителя интерес и желание узнать о них побольше. Привлекает внимание то что в картине есть пейзажи, которые вызывают желание находиться среди них как можно дольше.
Юрий Васильевич Буйда (29 августа 1954, посёлок Знаменск, Калининградская область) — русский писатель. Родился в 1954 году в посёлке Знаменск Калининградской области в семье служащих. Окончил Калининградский университет в 1982 году. Работал журналистом. С 1991 года проживает в Москве и с этого же года публикуется как прозаик. Он автор романа «Дон Домино» (1994; шорт-лист премии «Русский Букер»[1]) и книги «Прусская невеста» (1998), отмеченной малой премией им.
Автор относит свое произведение к жанру фельетона. В этом нет ничего зазорного. Скажем, «Крейцерова соната» Льва Толстого, «Записки из подполья» Фёдора Достоевского — те же фельетоны, лишь с разной степенью удачливости литературного исполнения: если у Федора Достоевского остро событийное поле динамично перетекает к коннотациям почти постмодернистского мироощущения и смысла, таким образом, раскалывая диатрибу безотрывным потоком сознания, то у Льва Толстого превалирует пафос, а это много портит собственно художественное назначение искомого жанра.
Виктору Березину и его одноклассникам повезло: их школьный учитель Иван Иванович Волков, человек незаурядный, обладающий спокойным и мудрым отношением к жизни, сумел привить своим ученикам (часто выходя на уроках за “рамки” школьной программы) любовь к русской культуре, к своей Родине, научил чтить память ее погибших на фронте сыновей.
Мигель Делибес, корифей и живой классик испанской литературы, лауреат всех мыслимых литературных премий давно и хорошо известен в России («Дорога», «Пять часов с Марио», «У кипариса длинная тень», др.). Роман «Еретик» выдвигается на Нобелевскую премию.
«Еретик» — напряженный, динамичный исторический роман. По Европе катится волна лютеранства, и католическая церковь противопоставляет ей всю мощь Инквизиции.
У кладовщика товарной базы Худякова – паршивое настроение. Прожита почти вся жизнь и на душе скребут кошки. Непонятна ему причина своей печали. Живёт он, Тимофей, не бедствуя, ревизоров вкруг пальца обводит, дом – полная чаша, детей в институте выучил, есть жена, даже любовница была, а всё равно волком выть хочется. И захотелось ему сегодня тоже испортить кому-нибудь настроение, наговорить гадостей.
В сборник произведений известного бельгийского поэта и драматурга, лауреата Нобелевской премии (1911 г.) Мориса Метерлинка вошли известные драмы ("Принцесса Мален", "Слепые" и др.), песни, стихотворения. По словам Метерлинка, драматический поэт "должен нам показать, каким образом, в какой форме... для какой цели влияют на наши судьбы те высшие силы, те непонятные воздействия, которыми, как это представляется его поэтическому пониманию, наполнен мир".
"У Вити не было оснований очень уж обожать свое прошлое — обожать до такой степени, чтобы сквозь желтеющую муть давнишней-предавнишней заскорузлой фотографии мучительно или мечтательно вглядываться в неразличимые лица одноклассников, с трудом отыскивая в них себя — востроносенького, горестного, еще не прикрытого от мира даже очками, — кому было задуматься, отчего мальчуган постоянно щурится — ясно, чтобы поменьше видеть.
Чайка по имени Джонатан Ливингстон (англ. Jonathan Livingston Seagull) — повесть-притча, написанная Ричардом Бахом. Рассказывает о чайке, учившейся жизни и искусству полёта. Также может считаться проповедью о самосовершенствовании и самопожертвовании.
Впервые опубликована в 1970 под названием «История о чайке по имени Джонатан Ливингстон» (англ.
Жил-был обычный человек Валерьян Морхинин, пел в оперном хоре да дочерей воспитывал. Но грянула перестройка, а за ней - лихие бандитские девяностые. Пришлось Морхинину вносить коррективы в устоявшуюся жизнь. И все бы ничего, но дернул его черт заняться литературным творчеством. Тут-то все и началось. То в милицейскую облаву угодит, то изобьют его на элитной вечеринке, куда забрел по приглашению друга, а потом и вовсе с "черными копателями" связался, не подумав о последствиях…
Петя и Валя любят придумывать игры, они считают себя большими затейниками. Однажды они прочитали сказку про трёх поросят, и стали играть. Сначала они просто носились по комнате и кричали, что не боятся серого волка. Потом мама ушла в магазин, и Вале пришла в голову идея построить домик, как у поросят, используя для строительства что найдется.
XIX век – век бумаги. Благодаря ей можно исследовать тонкости кадровых решений, которые в нашей современной жизни трудно улавливаются. К примеру, делопроизводственная документация Министерства внутренних дел позволяет выявить не только инициативы, но и мотивы назначения российских губернаторов первой половины XIX века. Сложнее обстоит дело с нюансами их отставок и увольнений.