Верность отчизне

Эта книга не переиздавалась 60 лет. Этот исходный текст мемуаров величайшего советского аса был фактически предан забвению. Но теперь воспоминания лучшего из «сталинских соколов» возвращаются к читателям в своем первозданном виде!

Сегодня уже мало кто помнит, что, кроме знаменитой «Верности Отчизне», И.Н. Кожедуб был автором еще четырех книг, причем ранние издания его мемуаров, вышедшие еще при жизни Сталина, существенно отличаются от поздних текстов, из которых исключены не только все упоминания о Вожде (обычная практика после «разоблачения культа личности»), но и целые главы.

Эта книга – самое полное, дополненное и исправленное, издание мемуаров лучшего советского аса, трижды Героя Советского Союза Ивана Кожедуба, на боевом счету которого 64 уничтоженных самолета Люфтваффе. В это число не вошли два американских истребителя «Мустанг», которые в апреле 1945 года по ошибке обстреляли самолет Кожедуба над Берлином и были немедленно сбиты в ответной атаке.

О жизни и деятельности, о загадках политического долгожительства на советском олимпе писатель Виктор Андриянов рассказывает, основываясь на неизвестных архивных документах, воспоминаниях родных и близких, соратников и товарищей А. Н. Косыгина.

В Чехии Цветаева прожила три года и три месяца.

Три жизненных полосы сменили здесь одна другую. Первая — год жизни в местечке со смешным для русского уха названием Мокропсы — с августа 1922 года по август 1923 года. Вторая — в самой Праге, на Смихове, Шведская улица, № 1373, всего один сезон осени — зимы — весны 1923—1924 годов. Третью можно назвать вшенорской: во Вшенорах жила семья Цветаевой дольше всего, с конца лета 1924 года до самого отъезда Цветаевой с детьми во Францию, то есть до конца октября 1925 года.

Фрагменты писем Алексея и Александры Мельниковых, прадеда и прабабушки тульской поэтессы Елены Хафизовой, которым она посвятила стихи:.

Шесть с половиной лет.

Разлука эта длилась,.

Как будто солнце бед,.

Взойдя, остановилось.

Но горю вопреки.

Ион Деген — настоящий герой Великой Отечественной Войны.

Это он автор пронзительных и страшных слов:.

Мой товарищ, в смертельной агонии.

Не зови понапрасну друзей.

Дай-ка лучше согрею ладони я.

Над дымящейся кровью твоей.

«Людям никогда уже не вернуть себе свои старые дома, где они играли детьми, где, притушив лампы, любили друг друга, где грелись у очага; не вернуть ни церкви, в которой они венчались, ни комнаты, где умер их ребенок, — ничего этого больше нет. У разрушенного войной городка есть своеобразное величие, как будто он погиб не напрасно, а стал частью одной огромной жертвы, принесенной во имя чего-то лучшего.

Ктулху. В этом романе нет Ктулху. А все остальное, пожалуй, тут есть. Ах да, еще в нем нет Интернета, его запретили Инсеки! И Луны нет, поскольку они раздробили ее на куски. Над Землей теперь Лунное кольцо с двумя самыми большими осколками – Селеной и Дианой.

Но все уже привыкли. К тому же теперь есть кристаллики, за которые Продавцы могут продать что угодно.

«Тайна зимней ночи» – фантастическая повесть Светланы Казаковой, третья книга цикла «Город, где живёт магия», жанр любовное фэнтези, городское фэнтези.

От новогодней ночи ждут чудес. Но чего ожидать, если живёшь в мире, где магия является неотъемлемой частью? Любимый человек задержался в командировке, кузина убежала из дома, где-то поблизости затаился охотник за артефактами… эта зимняя ночь будет долгой и непредсказуемой.

"На следующей неделе приехала Берта и нагрянула, как вихрь, на мирное жилище профессора, со своими сундуками, чемоданами, радостными надеждами на веселый сезон и только что проснувшимся сознанием своих чар. Мистрис Геррик приняла материнское участие в предстоявших ее дочери удовольствиях, и даже слуги приняли участие в общей суматохе, которая объяла весь дом и, проникнув, наконец, до кабинета профессора, разбудила его самого от энтомологических мечтаний.

Идею рассказа Антон Чехов вынашивал много лет — первые записки о нем в дневнике писателя датируются 1892 годом. А окончательный замысел сформировался только в 1899 году.

«Как-то, еще когда жил на даче Иловайской, Антон Павлович вернулся из города очень оживленный. Случайно он увидал у фотографа карточку таврического епископа Михаила. Карточка произвела на него впечатление, он купил ее и теперь дома опять рассматривал и показывал ее… Мысль об архиерее, очевидно, стала занимать Антона Павловича», — Сергей Щукин, коллекционер, друг Антона Чехова.