Сквозь снег

Устав от побоев хрупкая женщина, с двумя маленькими детьми, обращается к хранителю леса за помощью. Она не догадывается, что древние существа, забытые, но не мёртвые, могут попросить в уплату за помощь куда больше, чем готов заплатить человек.

На палубу застрявшего в мёртвом штиле корабля из воды выбирается огромный морской змей и набрасывается на команду. Молодой Томпсон вместе с юнгой успевают укрыться в стальном учебном кубрике…

Игра в лево-право — крипи-сериал со сквозным сюжетом о таинственной и опасной квест-игре.

Кто из нас не любит мистические сюжеты про кукловодов и их марионетки? Но, такого вы еще не слышали…

Алина побарабанила пальцами по краю сидения, выплюнула в окно жвачку и подумала, что с этой бодягой надо кончать. Рядом злобно пыхтел Макс. Пыхтел, бесился, но не мог предложить ничего, чтобы исправить ситуацию. А ситуация паршивенькая. И если срочно что-нибудь не придумать, станет намного хуже…

Пожалуй, самым необычным из всех предпринятых в период Средневековья крестовых походов в Святую Землю, является Крестовый Поход Детей (1212 г).

Правда, с точки зрения итальянского историка Джованни Микколи, слово, которым в источниках называют участников похода, переводится, скорее, как «ребята», а не «дети». А подростки 13-14 лет в те времена считались уже молодыми мужчинами – воинами.

Врата между миром людей и миром демонов внезапно распахнулись настежь — и в современные города хлынул поток призраков и привидений, зомби, оборотней и еще десятков порождений Тьмы. Однако жизнь продолжается… только к преступлениям человеческим прибавились преступления паранормальные, а частных детективов сменили мастера-экзорцисты.

Джон Танстоун получает угрозы от неких шонокинов — существ, похожих на людей и даже в некотором смысле родственных людям, но людьми не являющихся. После того как Джон призывает неизвестного, звонящего по телефону, встретиться лично, голос на том конце провода приглашает его спуститься вниз и зайти в номер 712 гостиницы, где в это время находился Танстоун.

Звонят церковные колокола и человек начинает визжать, хотя в иное время он спокоен, рассудителен и общителен. Рассказ для размышлений об окружающих нас людях. Так ли обманчиво первое приятное впечатление?

Дуэль между Джеком Холлинстером и сэром Джоном Бануэем закончилась ранением последнего. Жаждущий отмщения за поруганную честь своей девушки Холлинстер говорит, что они с сэром Джоном еще встретятся… И встреча произошла — Джек и его девушка оказались пленниками сэра Джона. И кому теперь вызволять Холлинстера, кроме Соломона Кейна?..

Сборник мистических рассказов о детях, обладающих паранормальными способностями. Их мир отличается от нашего, потому что они видят его иначе. Через боль усопших, через неприятие собственных возможностей и отчаянные попытки «быть как все». Но Судьба, одарившая их, строга. Она шлет им испытания чужой болью, которую они воспринимают как свою.

Доминик не помнит своего прошлого, но точно знает, что умер и оказался в теле подростка в одном из параллельных миров. Здесь царит матриархат, мужчины – на вторых ролях, а сам герой – потомок обедневшего аристократического рода и сирота. В мире, где он очутился, магия превалирует над техническим прогрессом, но герою удаётся доселе небывалое – объединить и то, и другое.

В произведениях Рекса Стаута образ классического детектива как бы раздвоен: интеллектуал Ниро Вульф, не покидая своего особняка, разводит орхидеи, разгадывает преступления, а его помощник Арчи Гудвин носится по Нью-Йорку, выполняя указания своего шефа и поставляя ему материал для умозаключений и гениальных вердиктов.

Стаут - мастер увлекательной интриги и, как правило, приберегает сюрпризы под конец.

Ветер скулит и воет; в его дыхании – горечь. Рычит и лает гром, молнии с неистовой силой вонзаются в плато блистающих камней, устрашая даже Тени. Плато, знававшее пору мрачного расцвета, избороздили шрамы – следы катаклизма. Почву рассекает извилистая трещина – точно рваная рана от удара хлыстом по лицу. Тут и там ползут жгуты тумана, окрашенного в тысячу оттенков серого и черного; лишь кое где заметны жалкие пятнышки других красок.